Максим Шаров - известный дизайнер кожаных сумок и аксессуаров. У него есть уютная мастерская в центре Москвы, в которой он занимается волшебством: превращает куски кожи в невероятной красоты сумки. Нам посчастливилось побывать в мастерской, пообщаться с Максимом и даже запечатлеть все это на фото.
Как Вы пришли к созданию сумок, ведь начинали Вы с украшений из кожи и обуви?
Для меня изначально важно было работать именно с кожей, потому что мне очень нравился этот материал. А обувью как таковой я почти и не занимался. Я просто понял, что работать с кожей обучают только обувщиков, и поступил на модельера обуви в текстильный институт. Кстати, пока я в нем учился, он был академией. А заканчивал я уже университет.
Сейчас ситуация такая же?
Мне кажется, так же, потому что кожевенное производство используется по большей части в обувной промышленности. Я не думаю, что где-то еще серьезно этому учат. Серьезней, чем обувщиков, работать с кожей не учат никого.
А когда Вы поняли, что Вам нравится работать с кожей?
Еще когда в школе учился: пошел на курсы дизайна кожи, и мне понравилось. Это материал, с которым можно много чего делать: и красить, и варить… и выжигать на ней можно. В общем, мне было интересно. И это занятие мне не наскучило до сих пор.
Ваши сумки – как живые. В чем секрет?Мне нравится импровизировать с готовыми вещами: хочется потаскать их, помучить, придать им таким образом фактуру. Я для себя нащупал эту фишку – делать вещи как будто немножко поношенными. Оказалось, что этого можно добиться многими способами. И когда делаешь вещь, понимаешь, что можно ее, например, поколотить молотком посильнее, чтобы у нее были следы, или поварить, или, наоборот, пересушить. Всегда есть какие-то варианты, а что выбрать - это уже вопрос чутья. Поэтому и сумки такие – не похожи на одинаковые вещи с конвейера.
Почему конвейерные вещи производят такое впечатление, как будто они бездушные? Никто конкретной вещи внимания как такового не уделяет. Такие изделия люди делают просто с мыслью заработать деньги. Рабочие приходят на работу. Заняты своими мыслями. У каждого работника в конвейере есть определенная операция – один вшивает молнии, другой ставит заклепки, третий пришивает подкладку и т.д. Ты же не будешь про каждую конкретную вещь думать как про особенную, когда ты всего лишь ставишь кнопочку на кармашке подкладки? Это не интересно. И это холодное отношение передается вещи, она становится бездушной.
У меня совсем другая ситуация. Я стараюсь делать все один. Только на машинке сам не сострачиваю, у меня есть человек, который приходит и сшивает то, что я за неделю откроил. Я сначала крою, крашу кожу, после сшивания прикрепляю всякие лямки, делаю застежки, формую, придаю разные фактуры. Глядя на вещь, нужно понять: какие процедуры с ней покатят, а какие нет. Отсюда и такое отличие от конвейерной вещи.
А чем отличаются ручные швы от машинных?
Ручные швы толще, этот шов занимает много времени, т.к. надо сначала пробить дырки, а потом через эти дырки прошить. Зато на руках можно делать идеально продуманные швы - можно просчитать конкретное количество дырок на конкретных изгибах, и сделать что-то интересное, обыграть как-нибудь. Но времени это занимает в разы больше.
Машинный и ручной швы могут сочетаться в одной сумке, просто некоторые узлы требуют именно ручной прошивки. То, что можно сшить на машинке, лучше шить на машинке, потому что это быстрей.
Сколько времени уходит на создание одной сумки?
Всегда по-разному. Я работаю один, и мне в течение дня приходится и на письма отвечать, и порядок наводить, и ездить за кожей, и иногда давать интервью. То есть, все время прерываюсь. Поэтому точно засечь время не удается. Примерно, я думаю, до 10 часов чистой работы. А на придумывание у меня нет специального рабочего времени, это постоянный процесс.
Как Вы работаете с клиентом?
Когда нужно что-то новое для человека придумать, я предпочитаю посмотреть на него, пообщаться. Но сейчас я стараюсь уходить от индивидуальных заказов, потому что мне не хватает времени. Сделать десять одинаковых сумок - то же самое, что сделать две разных. Перестраиваться очень тяжело каждый раз на новую модель. Поэтому я хотел бы шить небольшими сериями.
Сами ходите с сумками собственного пошива? Конечно. Сейчас у меня очень вместительный рюкзак. Я всегда предпочитал ходить с вещами поменьше. Но за счет того, что в этом рюкзаке много внутренних отделений (я его себе для путешествий сделал), в нем очень удобно и легко носить много тяжелых предметов. Я таскаю за спиной этот рюкзак, и он меня не утомляет. И если я что-то покупаю, могу это в рюкзак запихнуть, и у меня будут свободные руки.
Вы работаете в тишине или под музыку?
У меня постоянно музыка играет. Недавно я открыл для себя iTunes радио, там можно выбирать радиостанции по направлениям музыки. Сейчас я целыми днями слушаю Hammond organ radio. Электроорган Хаммонда был очень популярен в 60-70 годах, особенно в блюзе. Я слушаю блюз, играемый на этом органе.
Вдохновляет ли Вас мода прошлых лет и веков?
Мне всегда интересно посмотреть какая обувь тогда была. Ведь сейчас за счет новых технологий те старые формы можно еще раз попробовать. Но это все только в мыслях, не факт, что я прям сейчас готов за это взяться. Но посмотреть интересно. А вообще люблю живопись старую, люблю старую мебель.
Кто из знаменитостей ходит с вашими сумками?
Я никогда не говорю. Нет, это не секрет. Просто я считаю, что мне как автору неприлично произносить имена клиентов-звезд. Во-первых, я не спрашивал разрешения, а это так или иначе реклама получается, а во-вторых, для автора это дурной тон и в какой-то степени принижение себя и своих клиентов. Нельзя указывать на то, что если знаменитости берут, значит, круто. Каждый человек должен сам для себя решать круто это или не круто, не озираясь на знаменитостей. Хотя мне льстит, что некоторые звезды носят мои сумки, но это связано не с тем, что они знамениты, а с тем, что у них со вкусом все хорошо.
Обрезки Вы тоже пускаете в дело?
Самые мелкие – нет, я их отдаю друзьям и знакомым. Среди них есть те, кто только начинают что-то делать с кожей. Например, есть подруга, которая шьет костюмы для восточных танцев, ей интересно их кожей украшать.
Когда я начинал работать с кожей, для меня добыть обрезки было большим праздником. Я понимаю как это дорого для других. Поэтому я с удовольствием отдаю обрезки. Критерий один: если я из этого куска в ближайшее время ничего делать не буду, то я его отдаю. Потому что захламление – вещь плохая…
Расскажите о мастерской.
В эту мастерскую на Китай-городе я переехал в августе. Просто закончилась старая аренда. Я всегда стараюсь найти какое-то место поинтересней. Вот это - палаты Мазепы, 17 век... Я притащил сюда старинный шкаф, столетний буфет купил. Очень люблю старинные вещи, они меня заряжают.
Какой должна быть современная женщина? Ведь ваши клиенты, в основном, женщины…
Нет, не факт. У меня примерно пополам.
Я думаю, что современная женщина должна быть в таком состоянии, в каком ее душа будет дружить с ее разумом. Это самое главное.
Мы живем в таком мире, где ничто не удивит и ничто не будет возмутительным. Люди могут жить как угодно. Есть женщины, которые живут самостоятельно, занимаются бизнесом, воспитывают детей, хозяйством у них занимаются домработницы, и это нормально. Есть женщины, которые, целиком зависят от мужа, и с упоением и любовью занимаются домашними заботами. И это тоже нормально. Есть куча разных вариантов. Надо жить так, чтобы самому не страдать, чтобы хорошо было… Это касается и женщин, и мужчин.
Что важнее: красота или комфорт?
Я считаю, что истинная красота – комфортна. Я люблю натуральность. Например, некоторые женщины очень комфортно чувствуют себя на высоких каблуках, умело пользуются косметикой, и при этом они вполне дееспособны, у них нет зажатости при общении. А иногда девушка встает на каблуки, красится, как-то привлекательно одевается, но при этом создается впечатление, что она шпагу проглотила.
Для меня красота – в состоянии комфорта. По моему мнению, девушке лучше ходить с хвостиком, в кедах и без косметики, и при этом себя нормально чувствовать, не запариваться, быть в хорошем настроении, нежели как-то себя приукрасить и быть скованной в движениях, подавленной, неспособной пойти куда-то из за того, что в этой одежде некомфортно… В общем, где есть комфорт, там есть настоящая природная красота.
Мы знаем, что Вы увлекаетесь кино. Перечислите любимых режиссеров.
Люблю Бергмана, Бертрана Блие, Милоша Формана, Звягинцева. Недавно ходил на «Future Shorts» – фестиваль короткометражек.
Кино для меня – это важно. Очень страдаю, что в Москве нет сейчас музея кино. Это было просто шикарно. На Краснопресненской, где сейчас киноцентр, было много маленьких залов, и в каждом зале шли фильмы. И был, например, месяц фильмов Бергмана или месяц фильмов Феллини. И можно было посмотреть все их картины, причем за небольшие деньги. Это было очень крутое место, где собирались классные люди, было очень обидно, когда этот музей закрыли.
А еще чем Вы увлекаетесь?
Этим летом я первый раз за последний десяток лет стал заниматься живописью. Еще я в любом состоянии усталости могу готовить, мне это всегда интересно. Вот прям такая страсть! Люблю индийскую кухню, кухню юго-восточной Азии, Китая. Не могу сказать, что я кучу разных блюд готовлю, но несколько могу, например, том ян.
Судя по всему, Вы и путешествовать любите. Где побывали недавно?
В Берлине. Потрясающее место. Центр Европы. Самая успешная и стабильная страна. В Берлине нет таких производств, как в Мюнхене, поэтому меньше денег и все очень дешево. А еще там очень много приятных людей и какая-то легкость…
А любимый город – это…?
Стамбул и Берлин. Москва под вопросом. Здесь очень тяжело передвигаться на машине, например. Если я еду за кожей на машине, я полдня трачу на поездку, а во второй половине дня у меня нет сил, чтобы работать. Это передвижение в пробках высасывает силы.
С другой стороны, в Москве тоже здорово, здесь много интересных людей, увлеченных чем-то хорошим. Я обычно Москву начинаю любить после поездок в Китай. Как-то я работал в Гуанчжоу, и там у меня наступило культурное голодание: большой город, и ни одной афиши. Там только работают, а душу отвести негде. Правда, там хорошо развиты рестораны. Гонконг круче, там хоть культура есть, но он очень тесный. Едешь по садовому кольцу после тесного Гонконга: шесть полос туда, шесть полос оттуда. Классно!
Официальный сайт Максима Шарова: www.maximsharov.ru
Беседовали Мария Ипполитова и Ольга Мишанина
Фотографии Марии Ипполитовой
